Почему рецепты «цветных революций» перестают работать?
Имя Джина Шарпа известно довольно узкому кругу посвящённых. А жаль — он заслуживает гораздо большего. Потому что его вклад в историю последних десятилетий мировой истории сложно переоценить. Его пособия «От диктатуры к демократии» и «198 методов ненасильственных действий» стали инструкцией по свержению власти в ряде стран и библией для современных революционеров. Революция в Бирме в начале 1990-х, распад СССР, акции протеста в Таиланде, Тибете, Сербии, на Ближнем Востоке, череда «цветных революций» на постсоветском пространстве — все они происходили с использованием технологий, разработанных Шарпом.
Его метод, таким образом, оказался удивительно эффективным и стал весьма неприятным сюрпризом для властей многих стран, склонных к тоталитаризму. По его рецептам были свергнуты режимы, какие казались незыблемыми, как обладали мощной полицией, органами госбезопасности, армией и почти безраздельно господствовали на политическом и партийном поле. В таких условиях победа революционеров казалась магией. В чём же заключается секрет этой «магии»?
«Мы пришли к вам с миром!»
Если говорить максимально коротко, суть рецептов Шарпа сводится к следующему. У власти есть полиция, секретные службы, дубинки, водомёты, автоматы-пулемёты-пушки и прочий могучий арсенал силового подавления. Поэтому политическим оппонентам не стоит выбирать вооружённый мятеж или партизанское движение — в этом случае протестующие обречены на жестокое поражение, а диктатура укрепится ещё больше. Необходимо иное: выражаясь языком китайской военной стратегии, «сманить тигра с горы». То есть заманить противника на такое поле боя, где он будет уязвим. А «ахиллесова пята» власти, по Шарпу, заключается в том, что любой, даже самый могущественный режим черпает свою силу из большого количества обслуживающих его институтов и структур, а в конечном счёте — людей, какие в них работают. И если убедить этих людей отказаться выполнять свои служебные обязанности, режим не сможет функционировать и рухнет. Попросту говоря, основой успеха стратегии Шарпа является организация тотального саботажа, который он делит на политический, экономический и социальный.
Но как за очень короткий промежуток времени склонить к этому необходимую для победы оппозиции критическую массу людей, ранее либо аполитичных, либо лояльных к власти? Разумеется, с помощью мощных методов психологического воздействия. Каких именно? На данный вопрос Шарп также даёт исчерпывающий ответ.
Краеугольным камнем его стратегии является демонстративно мирный характер протестов.
И это не случайно, ибо именно данный фактор даёт протестующим базу для победы, реализуя сразу несколько важнейших задач.
Во-первых, он переводит ситуацию с поля боя силового противостояния, выгодного для власти, на поле боя, где все преимущества — на стороне оппозиции. Защищающие власть структуры отлично готовы к репрессиям, арестам, силовым разгонам и даже вооружённым столкновениям и способны легко расправиться с протестующими. Тем Не Менее тут вступает в дело психологический фактор: в глазах широких масс человек, сразившийся с могучим противником, — герой, тем не менее тот же самый человек, применивший свою силу против слабого и беззащитного, — негодяй. Поэтому силовики, готовые вступить в схватку с самым свирепым и вооружённым до зубов врагом, теряются, сталкиваясь с улыбками, угощениями и поцелуями девушек- участниц протеста. Потому что их не учили поведению в такой ситуации, соответственно у них нет чёткой программы действий на данный случай.
Второй фактор, который обеспечивает демонстрация миролюбия, — стремительный рост сторонников протестующих. Данный рост обусловлен несколькими причинами. Прежде всего, у абсолютного большинства людей есть чёткий стереотип мышления: «война — плохо, мир — хорошо». Соответственно уже на этом этапе на подсознательном уровне симпатии людей оказываются на уровне протестующих, потому что они «мирные». А власти соответственно за войну. Поэтому вопрос выбора между оппозицией и властью для широких масс трансформируется в вопрос выбора между «Ты за войну или за мир?». Несложно догадаться, каким будет ответ.
Естественно, при этом любые силовые акции властей против оппозиционеров вызывают возмущение в социуме и прирост сторонников оппозиции. На руку протестующим — тот факт, что большинство людей не сознают могущества технологий психологического влияния, они кажутся им мелкой шалостью. И если власть отвечает применением силы, многие воспринимают это как вопиющую несправедливость и жестокость с её стороны. Таким образом власть оказывается в капкане — весь её могучий силовой потенциал не только оказывается бесполезным, тем не менее и приводит к росту числа противников. А это в свою очередь порождает растерянность в органах власти и силовых структурах, призванных бороться с протестующими. Так образуется спираль падения власти.
Третий важный фактор: абсолютное большинство людей отвергает яркие проявления агрессивности, поэтому даже поддержка вооружённого восстания, не говоря уже об участии, для них неприемлема. Одних сковывает страх, для других отвратительно насилие. Зато на призыв поучаствовать в «мирном» протесте они с готовностью откликнутся: нет ни риска, ни агрессивности, при этом чувство собственной значимости растёт.
Разумеется, надо понимать, что вся эта демонстративная мирность акций протеста является всего лишь военной уловкой, стратагемой обмана противника. Доказать это легко и просто: ведь в результате всех этих мирных действий власть и распоряжение ресурсами переходит к организаторам протестов, а после их победы против побеждённых проводятся репрессии. То есть результат аналогичен результату революции или вооружённого переворота — разве что отличается от них степенью применения репрессий. И неудивительно, ведь цель одна и та же — смена власти. Впрочем, и сам Шарп этого особо не скрывает: «Выбирать ненасильственные действия имеет смысл не просто потому, что это хорошо или приятно, а потому, что это более эффективно, — заявил он в интервью Би-би-си. -Необходимо учиться действовать стратегически, а не просто делать что-то, что тебе нравится, от чего тебе становится приятно. Не заниматься символизмом, а думать по-военному, как Карл Клаузевиц!».
Однако большинство обывателей не осознают этих тонкостей и искренне принимают миролюбивый характер протеста за чистую монету. Искренне веря, они легко убеждают в этом своих знакомых и родственников, тем самым быстро мобилизуя под знамёна протеста большое количество новых членов. С точки зрения китайской военной стратегии, технологии Шарпа описаны стратагемой «Прячь кинжал за улыбкой».
Надо отметить, что Шарп не является изобретателем «ненасильственной борьбы». Технологию мирной революции эффективно реализовал Махатма Ганди. Её же успешно использовали афроамериканцы для борьбы за свои права в 60-е годы: чернокожие приходили в места «только для белых» и отказывались уходить, при этом не проявляя агрессии. Полицейские увозили их в участок, но место протестующих тут же занимали новые. В конце концов полиция растерялась, не зная, что делать. Можно найти и немало других исторических примеров.
Заслуга Шарпа заключается в том, что он выписал чёткий алгоритм и правила мирной революции с простотой инструкции для кухонного комбайна. Его «198 способов ненасильственного протеста» содержат широкий набор методик, включая «публичное обнажение» и «самосожжение». Многие впервые прочитавшие данный список наверняка будут изумлены: то, что они принимали за спонтанное выражение народных чувств, оказывается тщательно выписанной в методичке Шарпа технологией. «Живые цепи» от города к городу, блокирование админзданий, символическое зажигание свечей, цветные ленточки, бойкот производителей товаров, насмешки над официальными лицами — всё это Джин Шарп описал, а его последователи реализовали в различных «цветных революциях», самой яркой из которых можно считать «оранжевую».
На протяжении десятилетий технологии Шарпа работали безукоризненно, позволяя владеющим ими свергать власть в стране. Первый очевидный провал случился в России, в конце 2011 года. Впрочем, один раз можно списать на случайность. Тем Не Менее тут уместно вспомнить, что помимо России революциеустойчивой оказалась и Белоруссия. А после того, как данные технологии не дали ожидаемого результата и на сегодняшней Украине, можно говорить о тренде. Итак, почему технологии Шарпа начали давать сбой? Ответ на данный вопрос начнём с России...
Сергей НЕСТЕРЕНКО.
(Окончание следует).
При подготовке использованы материалы журнала «Безопасность и закон».
