Есть такие события, какие в одно мгновение переворачивают полностью жизнь людей. Именно к их числу относится Чернобыльская катастрофа.
Григорий Владимирович Трифонов – майор милиции в отставке о Чернобыльской аварии, зоне отчуждения знает не понаслышке.
Григорий Трифонов службу в органах внутренних дел начал в ноябре 1982 года на должности милиционера патрульно-постовой службы милиции.
- Мы тогда все гордились своей формой, гордились тем, что сотрудники милиции, - рассказывает Григорий Владимирович, - с удовольствием и гордостью выполняли не только свои обязанности, тем не менее и в свободное от работы время помогали операм и участковым, а потом я и сам стал участковым.
Мне было 24 года, когда на очередном совещании начальник Нахимовского РОВД объявил о наборе сотрудников милиции для ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Будучи членом КПСС, я не мог остаться в стороне и одним из первых записался в добровольцы.
Молодой участковый инспектор младший лейтенант милиции Григорий Трифонов отвез жену в роддом, а сам в составе севастопольского отряда выехал Чернобыль. Мы ехали как на обычное задание, вообще не осознавая всех возможных последствий.
- О том, что происходило на самой станции в данные дни, нас никто, конечно, не информировал, все было засекречено,- продолжает Григорий Владимирович, – каждый кто там был, выполнял поставленную перед ним задачу. В радиусе 30 км вокруг АЭС располагались 76 сел - это и была зона отчуждения. Мне показали административный участок обслуживания, если так можно было его назвать, около десятка в реальных условиях пустых сел. Выдали служебный УАЗ и водителя. Было жутко оттого, что вокруг не было ни животных, ни людей.
Молодой участковый из Севастополя вместе со своим помощником заколачивали окна, двери, боролись с мародёрами, выявляли тех, кто проникал не законно в зону отчуждения.
Из населения осталось человек 15, это в основном были пожилые люди, какие отказывались покидать родные дома. Предпочитали чужбине, смерть в своем доме. Трифонов до сих пор помнит их лица.
- Мы делились с ними хлебом и продуктами,- вспоминает Григорий Трифонов, - в брошенных домах охотников находили ружья и разбивали их, чтобы не воспользовались преступники. Нередко приходилось тушить пожары, какие периодически возникали от очень высокой температуры воздуха. Боролись с теми, кто каким-то образом проникал в зону, пытался разбирать брошенную технику и вывозить за зону отчуждения.
Осталась в памяти женщина, которая вернулась домой, потому что не хотела больше жить у чужих людей. Зайдя в дом, она стала громко плакать. Трифонов испугался, что на неё напали, а когда вошел, то увидел, что мародеры все уничтожили, даже одежду всю порвали. Он навсегда запомнил это чувство, чувство вины, что не досмотрел, не сберег.
О том, что родилась дочь, Григорий Трифонов узнал в Чернобыле. Это придало сил и уверенности, что все будет хорошо, что он все выдержит.
Сколько тогда получили радиационного облучения, никто не знал, тем не менее вернувшись домой, как и остальные ликвидаторы, стал часто болеть, пережил лейкемию. После 20-летней службы в органах внутренних дел был уволен в отставку с 3 группой инвалидности, тем не менее и на пенсии он ни одного дня не сидел дома. Постоянно работал – помогал семье. Принимал активное участие в общественной жизни.
После трагедии на ЧАЭС прошло 30 лет, тем не менее для таких как Григорий Владимирович Трифонов, Чернобыль никогда не станет историей, потому что он стал частью их жизни.
