Продолжаем рассказывать о подводниках «Щ — 216»
«Крымская правда» продолжает поиски родных членов экипажа подлодки «Щ — 216», с февраля 1944 года числившейся пропавшей без вести и найденной в июле у мыса Тарханкут. Благодаря Инне Пикаловой из Донецка удалось связаться с племянницами Степана Грузана и Фёдора Дроздова.
Алексей Диомидович, Наталья Ивановна, Фёдор и Григорий Дроздовы.
Степан Грузан
К началу Великой Отечественной командир отделения трюмных «Щ — 216» Степан Грузан из села Землянки Донецкой (тогда Сталинской) области отслужил на флоте почти 4 из положенных 5 лет. Дома его ждали отец Тихон Евтеевич, брат Иван и сёстры Наталья, Оксана, Антонина и Катерина.
- Мама их умерла совсем молодой, увы, мы даже имени её не знаем, — рассказывает родная племянница подводника Наталья Петроковская. — Вообще, к сожалению, в семьях при нас, детях, очень мало говорили о погибшем дяде, о войне, хотя она принесла нам немало бед. Знаем только, что дядю очень любили. Дедушка всё надеялся, что старший сын вернётся с войны. А отец мой Иван, младший брат подводника, пытался разыскать информацию о нём, несколько раз ездил в Севастополь. И ещё к нам как-то приезжал друг дяди Степана, я тогда совсем маленькой была, помню, они с папой долго разговаривали. Увы, больше ничего не знаем. Однако то, что подлодку дядину нашли, — для нас большая радость. Счастье. Событие.
Событием для родных старшины первой статьи стал и приезд их земляка, в прошлом также подводника, окончившего, как в своё время и Степан Грузан, учебный Краснознамённый отряд подводного плавания имени Сергея Кирова в Ленинграде на Васильевском острове. Он привёз именной корабельный колокол — рынду, которую для своих земляков-донетчан Степана Грузана и Федора Дроздова отлили на предприятии «Донецксталь», тельняшку, бескозырку с красной звездой и надписью на ленте: «Черноморский флот».
- Словно посылку из военных лет, — говорит двоюродная племянница подводника со «Щ — 216» Татьяна Ковалёва. — Мы ведь дядю Степана только на фотокарточках и видели. Теперь и форма, как он носил, в доме будет. Будто он сам только снял бескозырку, на полочку положил... Я уже несколько лет составляю родословную семьи, и теперь данные о дяде Степане почти полные — родился 9 декабря 1916-го, погиб 17 февраля 1944-го. Награждён медалями «За отвагу» и «За оборону Севастополя».
Родные Степана Грузана гордятся своим героем, рассказывают потомкам о моряке и бережно хранят три его флотских фотокарточки: портрет и два снимка с друзьями — 1938 года в учебном отряде с другом Василием и 1940 года — «с другом по службе Ваней». Возможно, данный Иван — кто-то из погибших на «Щ — 216». Там 9 подводников с этим именем: боцман Иван Швец (кстати, есть некоторое сходство с его сохранившимся фото), торпедист Иван Литвиненко, командир отделения скрытой корабельной связи Иван Ткаченко, старший моторист Иван Баранов, командир отделения электриков Иван Черняев, электрик Иван Гулидов, трюмные Иван Рапотин и Иван Бурчак, кок Иван Иванов.
Фёдор Дроздов
Накануне гибели подводной лодки, 16 февраля 1944-го, электрику «Щ — 216» Фёдору Дроздову исполнилось 23 года. Он родился в селе Ново-Бахмутовка. Старший сын Алексея Диомидовича и Натальи Ивановны.
- У них было четверо сыновей, — рассказывает двоюродная сестра подводника Надежда Кондракова (её мама Нина Диомидовна и отец краснофлотца — родные брат и сестра). — Никита и Иван умерли маленькими, а Фёдора и Григория забрала война. Ох, как не желали их родители верить в гибель сыновей. Ведь на Федю в извещении было написано место погребения — море. Какое, как?
А на Гришу даже похоронки не было — только из Книги памяти мы позднее узнали, что он в Венгрии погиб незадолго до Победы (командир отделения 200-го полка 68-й Гвардейской стрелковой дивизии, младший сержант Григорий Дроздов убит 7 марта 1945 года. Похоронен в с. Шапонья, Венгрия. — Авт.). А как провожали их на службу — Федя уходил на флот осенью 1940-го, праздник на всё село устроили, а Гришу провожали уже на фронт в конце 1943-го, так дядя Алёша из Таганрога привёз мешок рыбы — настоящее богатство в то время. И мама их, тётя Наташа, всё надеялась, что вернутся сыновья, женятся: костюмы их хранила, деньги на свадьбы собирала. Нашлись нелюди — украли и костюмы братьев моих, и деньги. Это подкосило здоровье тёти Наташи — в 1957 году её не стало. Умерла, смотря в сторону двери, всё ждала, вдруг Федя или Гриша зайдут.
После смерти жены Алексей Диомидович остался один, попросил, чтобы сестра Нина позволила жить в его доме одной из своих дочерей — по хозяйству помогать.
- У моей старшей сестры Анны была уже своя семья, поэтому у дяди поселилась я, — продолжает Надежда Кондракова. — А потом он так и жил уже в моей семье. Все воспоминания о сыновьях были очень болезненны для него, мы старались не бередить рану. Едва услышав от соседей, что где-то в округе видели солдат, он всегда, даже в лютый мороз, собирал в мешочек гостинцы и шёл туда. В надежде. Никого уже не заставал, однако всё равно верил, что однажды так сыновей встретит или хоть их товарищей, узнает о Феде и Грише. В комнате его всегда висели портреты сыновей и цветы перед ними — дядя сам делал.
- А когда мы переехали в Очеретино (неподалёку от Донецка), то занимались хозяйством, а дядю Алёшу попросили в магазин сходить, — вспоминает двоюродная племянница подводника Ольга Бордунова. — Приходит, плачет: «Что ж не сказали, что сыночки мои там записаны?». А мы и не знали тогда, что у поссовета есть памятная стена с фамилиями погибших земляков и Федя с Гришей там указаны. Так дядя сразу сел венки делать, отнёс к мемориалу и каждый раз обновлял.
А ещё бывало, сядет к телевизору близко-близко и смотрит «В мире животных» с Николаем Дроздовым: думает, вдруг контузия у сыночка, имя забыл. Так желал верить, что живы они.
- До последних дней ждал, — вспоминает Николай Филиппович, зять Алексея Диомидовича. — 86 лет прожил в ожидании. Увы, о месте гибели сыновей стало известно лишь через 30 лет после его смерти. Как же жаль, что родители парней, таких молодых — 23 года и 19 лет, не дожили. Однако, может, там, на небесах, они давно встретились...
А здесь, на земле, вся родня подводника Фёдора Дроздова, который день живёт разговорами о том, что нашли подлодку. Перебирают фотографии, в каждой семье собирают всю информацию о «Щ — 216», каждое сообщение ждут с волнением. Гордятся медалями краснофлотца — «За отвагу» и «За оборону Севастополя». А именной колокол с датой рождения и гибели, который привёз земляк, передавали из рук в руки как самую ценную реликвию.
- От Феди нашего, — вздыхают родные подводника. — Как же мы благодарны земляку. Он нам родной стал. Привёз форму матросскую, рассказал о подлодке, колокол данный на Тарханкут возил, чтобы окунуть в волны, похоронившие Федю. Рассказал, что венок, который мы передали, проплыл немного и затонул — ушёл Феде, на день рождения. Ведь
16 февраля 44-го ему исполнилось 23 года. Это был последний день, когда подлодка вышла на связь, жила... И Федя одним из первых погиб: в день рождения подводник отдыхает. Вместе со свободной от вахты сменой он был во втором отсеке, куда попала фашистская бомба...
Родные Фёдора Дроздова мечтают, что весной обязательно приедут в Крым поклониться памяти своего героя, его боевых друзей. Они так долго ждали весточку с войны.
Наталья ПУПКОВА.
По материалам информационного агентства Крымская правда 
