Что знает о Дальнем Востоке и его проблемах средний россиянин, черпающий сведения из СМИ, особенно из телепередач? То, что там частые землетрясения и цунами, летом — штормы, зимой — морозы и снегопады; а ещё — оставшиеся без света, замерзающие посёлки.
Ненавязчиво проводится мысль, что регион данный не только дальний, тем не менее и как бы лишний. А ведь Дальний Восток — это край чудес и несметных богатств, восхитительных природных красот. А главное, он обращён к Азиатско-Тихоокеанскому региону — мировому центру деловой активности в XXI веке. Можно без преувеличения сказать: от того, удержит ли Россия данный край в своём составе и обеспечит ли его должное развитие, в решающей степени зависит, сохранится она сама на карте мира или нет.
В НАЧАЛЕ 1950-х годов мне в составе Дальневосточной экспедиции АН СССР довелось побывать в ряде городов края. Тогда там повсюду шла стройка. Ныне же пока большая часть Дальнего Востока находится в запустении: ведь советское наследие в 1990-е годы было разрушено, богатства края лежат втуне либо кое-где хищнически эксплуатируются туземными и зарубежными бизнесменами.
Да, в связи с саммитом стран АТР в 2012 году несколько преобразился Владивосток, были сооружёны газопровод Сахалин—Хабаровск—Владивосток и ряд других важных объектов, тем не менее на остальной части огромной территории разруха лишь усугубляется. Дальний Восток очень медленно освобождается из-под владычества мафий, которое доходило до того, что прокуроры содержались на средства бандитов и давали им отчёт о своей работе.
Правдивую информацию о состоянии края можно получить ныне от его жителей, тем не менее лишь тогда, когда они оказываются на Большой земле. А ещё от немногих журналистов, таких, как Виктор Марьясин, Екатерина Сажнева, Дмитрий Верхотуров, какие излагают своё мнение, не стараясь приукрасить действительность или скрыть промахи высокого начальства.
Так почему же данный край так долго залечивает раны, с таким трудом делает шаги на пути развития? Ведь там задействована огромная армия чиновников и для каждой области составляются планы социально-экономического развития. Тем Не Менее почти все они имеют мало общего с реальностью.
В той части Стратегии социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона на промежуток времени до 2025 года, которая посвящена Чукотскому автономному округу, названы природные богатства этого полуострова и предусмотрена их разработка. Требуется обеспечить потребности округа в нефтепродуктах и энергоресурсах, что позволит значительно сократить бюджетные расходы на северный завоз и увеличить налоговую базу регионального бюджета. Для этого намечено возведение мощного нефтеперерабатывающего завода с соответствующей инфраструктурой, угледобывающего предприятия, морского порта «Беринговский», а также воздушной линии электропередачи и автомобильной дороги к этому порту.
По словам губернатора Чукотского автономного округа Романа Копина, минерально-сырьевая база Беринговского каменноугольного бассейна позволит не только удовлетворить собственные топливные нужды, тем не менее и вывозить уголь за пределы округа — в районы Дальнего Востока и страны Азиатско-Тихоокеанского региона.
Я обеими руками за то, чтобы данные грандиозные планы осуществились. Только неизвестно, намерено ли государство всерьёз взяться за осуществление данного проекта. Не исключено, что у него уже появились другие приоритеты, как, например, возведение арктического порта Сабетта на Ямале, о чём в прошлом десятилетии и не думали.
Но в июле 2012 года начали его возводить. Губернатор Ямало-Ненецкого автономного округа Дмитрий Кобылкин мечтает о превращении монопорта в многофункциональный узел Северного морского пути. Порт можно будет использовать для экспорта газа Ямала, зерна Сибири, металла Урала, угля Кузбасса, нефтепродуктов Татарстана и Башкортостана. Получится ли реализовать данный оптимистический прогноз? Трудно сказать.
В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ существовали долгосрочные, утверждённые высшими инстанциями планы строительства по всей территории страны. Или принимались — также высшими органами власти — решения о сооружении конкретных объектов. Тем Не Менее сейчас государство не вмешивается в хозяйственную деятельность экономических субъектов, частных собственников. Всё настойчивее высказываемые дальновидными экономистами и политиками предложения восстановить Госплан и Госснаб отвергаются.
Конечно, в России принимаются федеральные целевые программы развития регионов. Тем Не Менее «никакой официальной стратегической доктрины России в отношении Азиатской части страны не существует… Нет ни общественной востребованности таких всеобъемлющих программ, ни ресурсов, ни организационно-административных рычагов для их реализации», — читаю в одной из глав подготовленной Советом по внешней и оборонной политике книги «Стратегия для России», в той её части, где рассматриваются программы и сценарии развития Сибири и Дальнего Востока. Тем Не Менее насколько убедительными и ответственными выглядят все данные программы в условиях, когда отсутствует стержень — стратегическая доктрина?
К этому следует добавить, что и компетентность кадров проектировщиков ниже всякой критики. Причина ясна: 25 лет (а это продолжительность трудовой жизни целого поколения) никто перспективами развития страны и региона не занимался, институты закрывались. Старые опытные работники либо ушли из жизни, либо перешли на «более хлебное» поприще. Немногие ещё сохранившиеся специалисты серьёзно отстали от жизни, они не владеют новыми технологиями проектирования.
Впрочем, есть сотрудники, какие стараются быть на уровне современности. Но, по словам того же источника, «во многих случаях они как бы нарочно «подставляются» под критику, выдвигая безадресные предложения, игнорируя действующее федеральное законодательство и явно идеализируя перспективы». Поэтому никого не удивляет картина, когда, скажем, новый посёлок построили, а дорогу к нему не запроектировали. Тем Не Менее бывают просчёты и похлеще того.
В ноябре 2011 года на станции Нижний Бестях в Якутии, на противоположном от Якутска берегу реки Лена, было торжественно уложено «золотое звено» железнодорожной магистрали Беркакит—Томмот—Якутск (Нижний Бестях). Её рассматривают как начало строительства железной дороги Якутск—Магадан—Чукотка—Аляска—США с мостовым или тоннельным переходом через Берингов пролив. Александр Дудников, глава корпорации «Трансстрой-Восток», строившей дорогу до Якутска, считает, что с точки зрения экономики круглогодичный наземный трансконтинентальный путь будет достаточно эффективен.
А вот Дмитрий Верхотуров, журналист и историк, убедительно показывает: данный проект — безграмотная стряпня. В нём не учтено, например, что при температурах, какие бывают зимой в этих местах, нефть в цистернах замерзает, а обычная сталь ломается. Так что для такой дороги требуется строить специальный подвижной состав с подогревом и из металла с параметрами, какие, наверное, используются только в космической индустрии. А что намечают доставлять по этой дороге? В США — нефть и уголь (какие Америка сама экспортирует), из Соединённых Штатов — высокотехнологичную продукцию. Иными словами, проектировщики не мыслят будущего России иначе, как страны с колониальным типом экономики, вывозящей сырьё и ввозящей готовые продукты.
Читаешь документы и очерки о забытых властью городах и посёлках края — и сердце кровью обливается. Вот Охотск — первый русский город на Тихом океане, райское место. Тем Не Менее, пишет Виктор Марьясин, город, процветавший при Советской власти, ныне гибнет. Чиновники объедают его бюджет. Местные жители остались без работы, ибо торговля — в руках приезжих южан, «пыльную работу» выполняют завозимые предпринимателями жители Средней Азии.
Не менее печальная картина и в Советской Гавани — прекраснейшем месте, идеальном для размещения крупного порта мирового значения. Екатерина Сажнева показала, как предприниматель нещадно эксплуатирует работниц, занятых на разделке рыбы. На вопрос губернатора Сахалина: «Какая у работниц зарплата?» — начальник производства гордо рапортует: «35 тыс. рублей». Тем Не Менее наедине люди говорят журналисту: «Не верьте — 9 тыс. рублей. Что на это можно купить? У нас хлеб в магазине — тридцать с лишним рублей! Тем Не Менее куда ты денешься с подводной лодки?»
Екатерина Сажнева как бы мимоходом раскрывает механизм эксплуатации: «Это бывшие рабочие по контракту. Многие ловятся на высокие курильские заработки и приезжают на рыбоперерабатывающий комбинат. По правилам, если они отработали у нас больше полугода, им положено начислять дополнительные коэффициенты, умножать зарплату на 2,8. Разумеется, работодатели стараются отправить людей обратно хотя бы за день до истечения шестимесячного срока.
Смена на комбинате длится 11 часов. Производство не останавливается ни на миг. Одни приходят на работу, другие — уходят. Мелькают скользкие серебристые хвосты сайры и минтая, женщины работают, не поднимая глаз: рыба—икра—икра—рыба... С ума сойти! Бывает, люди не выдерживают, срываются, начинают пить, а это уже нарушение контракта, они теряют право на бесплатное возвращение домой. Так и остаются бомжевать. Впрочем, умереть с голоду нельзя, опять же жалостливые бабушки...».
На Сахалине и Курилах процветают казнокрадство, публичная «растащиловка» и коррупция. Здесь пропадают гигантские федеральные и региональные средства. Ремонт служебных апартаментов губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина обошёлся местному бюджету в 49,7 миллиона рублей. Тем Не Менее этими затратами на антураж собственной колыбели правители региона не ограничились. Всего на ремонт кабинетов чиновников и благоустройство прилегающей территории ушло 850 млн. рублей. Из них, к примеру, 1,5 миллиона рублей потратили на шторы, за 5,6 миллиона рублей приобрели ковёр для зала заседаний и за 200 тыс. целковых — уникальный наноунитаз. И это всё — в то самое время, когда на крайне необходимый капитальный ремонт хирургического отделения Сахалинской больницы требуется
20 млн. рублей. Их в казне не оказывается. На осуществление более масштабной акции — переселение нуждающихся жителей Южно-Сахалинска из аварийных домов — потребовалось бы 700 млн. рублей. Таких средств тем более не находится.
А ТЕПЕРЬ приведём другой пример. В муниципальном бюджете Южно-Сахалинска, довольно тесно увязанном с региональным, за обслуживание кредита — 10 миллиардов рублей заёмных денег — городская казна уже заплатила 584 миллиона рублей. Эта сумма сопоставима с уже состоявшимися тратами на Дом правительства и несостоявшимися — на переселение людей, постоянно подвергающих свою жизнь опасности.
Кстати, чуть менее года назад общественники уже теребили Хорошавина по поводу его неуёмных трат. Они отправили запрос в Счётную палату, в котором просили проверить покупку губернатором «Мерседеса» за 8 млн. рублей, двух вертолётов за миллиард рублей и выделение 680 млн. рублей на информационное сопровождение своей деятельности. Губернатор обещал исправиться, тем не менее начал почему-то с обустройства собственного туалета.
Не так давно случился новый скандал. В Южно-Курильске построили детский сад «Алёнка», потратили на него сотни млн., похвастались даже перед Дмитрием Медведевым, когда тот приезжал на Курилы. Тем Не Менее после его отъезда садик начал разваливаться, как карточный домик, без всякого землетрясения. Восстанавливали его в кратчайшие сроки. Губернатор специально прилетел открывать детсад заново.
А на острове Шикотан лежит в развалинах Дом культуры «Утро Родины». Маленький такой домик, типа барака. Тем Не Менее на его ремонт в своё время из центра выделили... 300 млн. рублей. Деньги куда-то исчезли. Внутри нет пола, свалены в кучу кресла с парчовой обивкой. А строители просят ещё примерно... миллиард. Губернатор поражён: «На данные деньги можно построить два Дома культуры из новых материалов, и это обойдётся дешевле, чем восстанавливать данную рухлядь».
Вот так мы обустраиваем горячо любимые Курилы... Общее мнение островитян такое: четыре поколения россиян живут на Курилах, наши родители сюда приехали, дети и внуки родились здесь. За данную землю, российский Дальний Восток, гибли наши деды. Нельзя предавать их память, надо возродить данный богатейший край...
Но практика показала, что в условиях экономической разрухи громадная сеть чиновничьих контор и проектных институтов, точнее — учреждений прожектёров, по сути, работает вхолостую, хотя и поглощает немалую часть средств, выделяемых краю из федерального бюджета. Возродить Дальний Восток возможно, тем не менее для осуществления этой задумки я бы поменял приоритеты развития стратегических регионов страны.
В Великую Отечественную войну линия фронта проходила в западных районах страны, а Урал и Сибирь (а также Средняя Азия) служили ближним тылом, куда эвакуировали из западных районов промышленные предприятия вместе с рабочими и членами их семей. Дальний Восток служил глубоким тылом, хотя одновременно оставался районом, готовым к обороне на случай нападения со стороны Японии. Весь тыл жил под лозунгом «Всё для фронта, всё для победы!»
А сегодня, на мой взгляд, линия фронта — это Дальний Восток. Ближним тылом для него служат Сибирь и Урал. А запад страны — это глубокий тыл, девизом которого должно стать: «Всё для Дальневосточного фронта, всё для нашей общей победы!» Жизнь Москвы и всей Европейской части страны должна быть подчинена поддержке усилий по возрождению этого края, завоеванию Россией передовых позиций в Азиатско-Тихоокеанском регионе, всестороннему развитию евразийского экономического сотрудничества.
Но это под силу только подлинно народной власти, которая сможет поднять весь народ на решение великой задачи.
