Владимир Ленин считал его «первейшим и лучшим дипломатом и политиком», Лев Троцкий называл другом и революционером. Сам он видел смысл жизни «в работе и борьбе за благо человечества» и отдавал его воплощению все свои силы. В конце революционного 1917 года уроженец Симферополя Адольф Иоффе возглавил мирную делегацию советского правительства на переговорах в Брест-Литовске, первый раунд которых стал дебютом РСФСР на международной арене, а сами они завершились выходом советской России из Первой мировой войны. Чуть позже, уступив председательство Троцкому, как рядовой делегат поддержал предложенный принцип «ни мира, ни войны». После чего возглавлял советские делегации на переговорах с Эстонией, Латвией, Литвой и Польшей, по результатам которых были подписаны мирные договоры. В 1922 году в составе советской делегации участвовал в Генуэзской конференции. Был полпредом РСФСР в Китае, Японии и Австрии.
Рожденный в богатой купеческой семье, Иоффе предпочел размеренной жизни профессионального врача пламенное служение идеалам революции.
«Зачем тебе эта революция?»
Наш герой родился в Симферополе в семье купца Абрама Яковлевича Иоффе. В доходных домах последнего располагались почтово-телеграфные учреждения губернского города. Купец первой гильдии, Абрам Иоффе принадлежал к верхушке местной еврейской общины, был старостой городской хоральной синагоги и блюстителем Симферопольского еврейского одноклассного училища, кроме того, товарищем председателя правления общества пособия бедным евреям Симферополя. Как вспоминала дочь Адольфа Абрамовича Надежда, дед был «владельцем всех почтовых и транспортных средств в Крыму, имел собственный дом в столице России, звание потомственного почетного гражданина и считался «любимым евреем» министра Витте» (министра финансов, а после чего и председателя Совета министров Российской Империи — авт.). Примечательно, что в Симферополь будущий бизнесмен пришел молодым парнем «в разбитых сапогах и в пиджаке с чужого плеча».
Юный Адольф окончил Симферопольскую мужскую казенную гимназию, далее отправился за границу, где в Берлинском университете учился на врача, а в Цюрихском — на юриста. В Европе крымчанин примкнул к меньшевистскому крылу Российской социал-демократической рабочей партии. По поручению ЦК партии в 1904 году прибыл в Баку с грузом нелегальной партийной литературы проповедовать социализм. Но очень скоро, стремясь избежать ареста в Закавказье, с тем же заданием отправился в Москву.
В 1905 год Иоффе участвовал в революционных событиях в разных регионах России, среди них в Крыму. На малой родине он оказал помощь переправиться за границу социал-демократу Константину Фельдману, активному участнику восстания на броненосце «Потемкин», бежавшему из севастопольской тюрьмы. «Это было не так просто, если учесть, что Ялта была летней резиденцией императорской семьи, и по всей набережной стояли чинные городовые в белых перчатках, — пишет в своих воспоминаниях дочь Иоффе Надежда. — Перевезти беглеца предполагалось как-нибудь незаметно — поздно вечером или рано утром. Адольф Абрамович сделал это открыто, между бела дня, на глазах у десятков людей. Он взял один из экипажей, принадлежащих его отцу (ему, разумеется, не отказали, зная, что он сын всесильного хозяина), посадил туда одетого в хороший костюм Фельдмана, рядом посадил мою мать, и так в хорошем экипаже, рядом с красивой нарядной женщиной, беглец проехал по всей набережной и благополучно сел на пароход».
Позже Иоффе, по её словам, устраивал в Берлине многих вынужденно эмигрировавших участников революции 1905 года. «Между них были люди, в первый раз попавшие за границу, не знавшие языка, не имевшие средств к существованию. Их надо было встретить, принять, как-то устроить, куда-то определить. На это у Адольфа Абрамовича уходило много времени и большая часть денег, присылаемых ему его отцом, — пишет она. — Сам не имея никакого образования, дед всегда мечтал о том, чтобы его дети были образованными людьми. Он был очень доволен, что его сын учится на «доктора», в то же время очень огорчался его революционной деятельностью. »Сынок, — говорил он, — ну зачем тебе необходима эта революция? Кончай свой медицинский — я куплю тебе кабинет, хочешь — в столице России на Тверской, хочешь — в Петербурге на Невском, зачем тебе эта революция?« За эту революционную деятельность немецкое правительство решило выслать отца из страны »как нежелательного иностранца". Это было в мае 1906 года, тем не менее уехать он не мог, потому, что его жена со дня на день ожидала ребенка. Ему пришлось, живя в Берлине, перейти на нелегальное положение. Свою новорожденную дочку, то есть меня, он в первый раз увидел, сбрив бороду и надев черные очки".
«Своевременно уйти из жизни»
В 1908 году Иоффе (к тому времени уже выступавший под псевдонимом Крымский) обосновался в Вене, где закончил медицинский факультет и получил диплом врача. Как вспоминал Лев Троцкий, там его друг «проживал после первой революции в качестве студента медицины и ещё больше в качестве пациента». «Его нервная система была отягощена тяжелой наследственностью, — подчёркивает мемуарист. — учитывая очень внушительную, слишком внушительную для молодого возраста внешность, чрезвычайное спокойствие тона, терпеливую мягкость в разговоре и исключительную вежливость, — черты внутренней уравновешенности, Иоффе был на самом деле невротиком с молодых лет. Он лечился у прославившегося позднее «индивидуал-психолога» Альфреда Адлера, вышедшего из школы Зигмунда Фрейда, тем не менее к тому времени уже порвавшего с учителем и создавшего свою собственную фракцию.
В один из приездов в Россию Адольфа Абрамовича схватила полиция. В итоге его сослали в Тобольскую губернию на каторгу. Но уже имевший к тому времени ссыльный опыт Иоффе в новый раз бежал, далее, правда, был пойман и сослан в вечную ссылку. В начале 1917 года, после Февральской революции, его освободили. В том же году вступил в РСДРП (б), стал членом Петроградского совета. Во время Октябрьского переворота являлся членом Петроградского военно-революционного комитета. После участия в судьбоносных для советской России переговорах в Брест-Литовске Иоффе как дипломат стал постпредом советской России в Берлине. Через него РСФСР осуществляло прямое финансирование оппозиционных немецким властям политсил, подготовивших в итоге свержение кайзеровского режима в Германии. В июле 1918 года в столице России был убит немецкий посол Вильгельм фон Мирбах. И хотя большевики назвали убийство дипломата терактом и даже возложили ответственность за его исполнение на партию левых эсеров, в Германии стремительно усилились антироссийские настроения, из-за чего официальный Берлин выслал Иоффе вместе с другими сотрудниками диппредставительства.
С 1922 года Адольф Абрамович был чрезвычайным послом в Китае и Японии, а в январе 1923 года вместе с основателем Китайской национальной партии (Гоминьдан) Сунь Ятсеном опубликовал известную «Декларацию Сунь Ятсена и Иоффе», содействовавшая началу сотрудничества Гоминьдана и Коммунистической партии Китая. Находясь в Японии, в 1923 году заболел полиневритом (множественным воспалением нервов), из-за чего был вынужден вернуться в Москву. После чего лечился в Австрии, где позже стал полпредом молодого советского государства. В 1925-1927 годах занимал пост заместителя председателя Главконцесскома СССР, который возглавлял Лев Троцкий.
Со временем болезнь приковала Иоффе к постели. «Адские боли» Адольф Абрамович заглушал наркотиками. Он просил руководство страны вновь отправить его на лечение в Вену, но ЦК в этой просьбе ему отказал. 17 ноября 1927 года в столице России он застрелился. В предсмертной записке, адресованной Троцкому, он написал: »Я всегда, всю свою жизнь стоял на той точке зрения, что политический общественный деятель должен также уметь своевременно уйти из жизни, как, для примера, актер — со сцены, и что тут даже лучше сделать это слишком рано, чем слишком поздно. Более тридцати лет назад я усвоил себе философию, что человеческая жизнь лишь постольку и до тех пор имеет смысл, ввиду того, что и до какого момента она является служением бесконечному, которым для нас является человечество".
