Исторической родиной ветеринарии считается Франция – там, в Лионе, в XVIII веке открылась первая школа для врачей, лечащих животных. Её основал Людовик XV, чтобы остановить эпидемии, уничтожавшие большое количество домашнего скота, сообщает издание «Крымская газета».
Один врач на 65 тысяч голов
Борьба с чумой, сибирской язвой, сапом и другими опасными инфекциями была главной задачей и российских ветеринаров. В степях Причерноморья в конце XIX века выпасались тысячные отары овец, гурты лошадей и крупного рогатого скота. В то время Таврическая губерния занимала площадь более 59 тысяч квадратных километров, включала территорию Крыма и южную часть Херсонской и Запорожской областей. В 1860-1870 годах в Таврической губернии было по одному ветеринарному врачу на уезд. В 1880-х их число решили увеличить, и к началу 1900-х в Симферопольском уезде, например, работали 2 ветеринара и 4 фельдшера, в Перекопском – 3 ветеринара и 3 фельдшера, в Евпаторийском – 2 ветеринара и 2 фельдшера. Всего же в Таврической губернии в начале ХХ столетия работали 29 ветеринарных врачей, во всей России – 604. При этом в среднем на одного ветеринара приходилось около 65 тысяч голов скота, так что работы ветврачам хватало.
11 пудов вакцины в год
В 1896 году в Симферополе открылся бактериологический кабинет для исследования больных животных и приготовления вакцины от сибирской язвы. Эта вакцина была изобретена в начале 1880-х, в Таврической губернии скот начали прививать в 1885-м, и прививали и вправду массово: к примеру, в 1900 году там было привито почти 24 тысячи голов скота, а в 1907-м – почти 313 тысяч, на что ушло более 11 пудов (то есть почти 180 кг!) вакцины. Бактериологический кабинет готовил вакцину, снабжал ею (и инструментами для прививки) ветеринаров, а ещё изготавливал… яд для мышей и крыс.
Эпидемии сибирской язвы, чумы и сапа были самыми страшными, но не единственными болезнями, с которыми сталкивались ветеринары. Таким образом, в 1913 году ялтинские газеты сообщали, что «заболеваемость скота, особенно лошадей, повальным воспалением лёгких продолжается – за последние дни в разных деревнях вновь заболело до 10 лошадей». И в той же Ялте в том же 1913-м полиция почему-то решила отправить к ветеринару горожанина, который пришёл в полицейский участок и заявил, «что какая-то барыня бросила по дороге бумажку, в которой было написано: «Передаю тебе чахотку и насморк». После того как мужчина прочёл это, он почувствовал, что «у него появился ужасно сильный насморк». А далее газета сообщала: «Своим заявлением он настолько поставил в тупик всех лиц, занимающихся разбором и принятием жалоб, что ему посоветовали отправиться к ветеринарному врачу!»
Парижская мода
В начале ХХ века главными пациентами ветврачей были лошади и коровы, овцы и свиньи – в год ветеринарный врач принимал (а точнее, осматривал на выезде) до 20 тысяч сельскохозяйственных животных. И всего несколько десятков кошек и собак. Но это не значит, что в то время люди были совершенно равнодушны к братьям меньшим – различные породы собак и кошек существовали уже тогда, как существовала и мода на них. И законодателем этой моды был Париж. Вот что писали газеты в 1909 году: «В Париже мода на собак дошла до крайних, кажется, пределов. За экземпляры известных пород любителями платятся безумные деньги. Элегантные парижанки, как с драгоценностями, не расстаются с ними ни на минуту, таская их на руках или в своих муфтах. Мода на муфты огромных размеров вызваны этой собачьей любовью, поскольку внутри муфты у каждой парижанки скрыт её «друг-собачка». Самой модной породой считаются теперь маленькие шпицы (кстати, чеховская дама с собачкой прогуливалась по Ялте с белым шпицем. – Ред.). Мадам Эдмонд Ростан, супруга известного поэта, заплатила на днях за чёрного шпица 1000 фр. Король Альфонс Испанский в последний свой приезд в Париж купил маленького японского спаниеля за 4000 фр. Экземпляр этот поразителен микроскопической величиной. На английские бульдоги мода прошла, и самого породистого можно приобрести за 100 фр. Королева итальянская приобрела недавно английского бульдога за 400 фр. Любители собак платят бешеные деньги за бельгийских «грифонов», отличающихся маленькой величиной и необычайной собачьей интеллигентностью».
А вот сообщение о кошках: «Прошлую зиму дамы из общества в Париже и Лондоне обзавелись китайскими, тибетскими и ангорскими кошками, с которыми появлялись на улицах и в обществе. Теперь на Кузнецком Мосту или Петровке можно иногда в 4-5 часов вечера встретить двух дам с белыми ангорскими кошками, украшенными голубыми и розовыми лентами. Вряд ли эта мода привьётся в столице России. Москвички, правда, любят кошек, но едва ли решатся появляться с ними на улицах и в обществе».
