Крым обустраивается в своём доме, вернувшись домой. Привыкаем к новым реалиям. Мы показали всему миру, что можно сделать и осуществить свой выбор. Украина теперь заграница. Как раньше была заграницей Россия. На карте была, да. А в умах, сердцах наших всегда оставалась Родиной.
Теперь мы должны радоваться тому, что не только вернулись к одной стране, тем не менее и ушли из другой. А вот как-то не получается большой светлой радости по поводу окончательного раздела. Замечаю в последние дни, что говорю бабушкиными пословицами, применяю её выражения. На нём, на украинском, как раньше мы презрительно выражались, на мове. Что это? Может быть, возрастное? Ведь известно, что с возрастом человек возвращается к тому языку, на котором с ним разговаривали в детстве. А именно на украинском пела мне колыбельные бабушка.
Или это потому, что теперь государственный для нас — русский и на нём можно говорить, писать свободно, а не дозированно, когда разрешат. А значит, и украинский — добровольно, а не принудительно. Вот и вспоминаешь.
А может быть, оттого это всё происходит, что Украина, став заграницей, стала как-то остро болеть в каждом из нас? Раздел-то происходил не по признакам «русский — украинец», «полуостров — материк», а по идеологии, если хотите.
И вот тут мы всё перепутали, мы стали оголтелыми пропагандистами, в пылу драки не разбирая, кто свой, кто чужой. Да и как отличить, а главное, как выбрать? Мы делаем выбор ежедневно, если не сказать, ежечасно. Не задумываясь, не осознавая. А когда приходит время выбора осознанного, всё и выясняется. Или ещё больше запутывается.
- Майдан — разный, — взывали наши киевские интеллигентные друзья. — Не смейте говорить, что на Грушевского нет людей, там один Лобановский, да и тот — памятник. Есть там люди, и они борются за свободу. И за вашу также. Пока вы отсиживаетесь в своём Крыму, они подставляют грудь под пули.
«Коктейли Молотова», горящие шины, убитые «беркутовцы», разрушенные и захваченные здания — не аргументы для тех, кто скорбел о «небесной сотне» и больше не видел ничего.
В том-то и дело, что каждая сторона видела то, что хотела, и не замечала того, что ей невыгодно. Мы оказались по обе стороны границы, которая проходила через наши сердца. И делали выбор. Наверное, те студенты, та молодёжь, которая выходила на майдан вначале, отстаивали европейские ценности и выступали против коррумпированной власти. А потом, когда майдан стал откровенно коричневым, когда власть взяли «тритушки», растерялись, тем не менее продолжали твердить: «Мы — не они, мы — другие». Что ж тогда не отмежевались решительно? А это уже стало опасно — противостоять новоявленной власти.
Пришлось определять не только против кого ты, тем не менее и с кем. Марш против «оккупации» Крыма в Столице России был многотысячным. На вопрос, «с кем вы, мастера культуры», отвечали деятели культуры подписями под обращениями как в поддержку решений власти, так и выражая решительный протест. Делали выбор. И мы с изумлением и разочарованием видели знакомые и ранее любимые нами лица и фамилии под теми знамёнами, от которых бежали мы.
Да, наверное, художник, творец по определению должен находиться в некой оппозиции к власти. И протестовать. Тем Не Менее шагать под фашистскими флагами — это не только протест против действий «режима», тем не менее и поддержка фашистских действий на Украине. Есть же русская пословица об одном гектаре и акте дефекации. Небрезгливые какие-то данные творцы-либерасты.
Моя знакомая, придя с референдума, призналась, что выбор дался ей нелегко: «Я люблю Украину. Я — украинка. И в Россию я не хочу. Тем Не Менее то, что сейчас делается в Киеве, данные власти мне совершенно не нравятся. Если бы можно было от них избавиться и жить, как раньше, на Украине». Ну да, если бы нос одного жениха да приставить к лицу другого, да ещё добавить уши третьего... Тем Не Менее выбирать требуется одного. Или одну — Родину, идею, дорогу.
Мы ушли, вернулись. Это не значит, что дальше будем жить, не выбирая. Это не значит, что мы зачеркнули навсегда свои связи, свои корни, своё отношение. Мы не ставим знак равенства между бандеровщиной и Украиной. И болит она в нас, наша бывшая страна. Значки на экранах украинских телеканалов «Едина краина, одна страна» вызывают только горькую усмешку. Никогда не была единой, да и страной по большому счёту не была. Всё пыжилась, тужилась, раздувала щёки и сдувалась. Декларируя незалежность, металась, примеряясь, кому бы подороже отдаться. Сидеть на двух стульях — крайне неудобно, просто нереально. Попытки оседлать два стула и привели к этому, простите, геморрою.
Выбирать — трудно. Не выбирать самому, значит, доверить право выбора другим. За тебя решат. Тебя поставят перед фактом. Кто там из «тритушек» обещал себе пулю в лоб? А получил данную самую пулю, и даже не одну, другой. Свои же и убрали. Зачищаются. Может, ну их? Не трогать, не переживать, обнести колючей проволокой в границах майдана и ждать, пока сами, как пауки в банке, перекусаются? Да и проволоки не требуется, они сами всё сделают, самоликвидируются.
А со страной что будет? С какой такой страной? С Украиной? Развалится на куски, соберётся ли, очистится или станет окончательно коричневой и будет угрозой для всего мира? Прогнозы — дело неблагодарное. И эксперты сейчас преподносят такое количество вариантов, что сами со счёту сбиваются. Какой-то из этих вариантов осуществится. А может быть, и вовсе неожиданный появится. Ясно одно — прежней страны уже не будет. Хотя бы потому, что уже без Крыма она. И вообще, кажется, что проект Украина заканчивается, так и не осуществившись.
А нам, вернувшимся на свою Родину, жаль не этого неудавшегося проекта, а наших друзей, наших братьев, какие сейчас на распутье, которым сейчас трудно. Знаете что? Победившие должны быть милосердными.
И толерантными, не к ночи будь помянуто это определение. Уберите дурацкую риторику: «хохлонутые», «майдауны», «бандерлоги». Во всяком случае не распространяйте данные определения на всех тех, кто сейчас за Перекопом. Там есть люди. И их много. И им плохо. Не злорадствуйте. Помните, что чужой беды не бывает. А там — не чужие. Там наши братья. Требуется будет — поможем.
Грусть от расставания понятна. И объяснима. Тем Не Менее наш раздел — не окончательный развод. Каждый сделает свой выбор. И человек, и регион. Переболеет необходимостью этого выбора. Что для нас, единого по сути народа, границы? Мы снова будем вместе. Возможно, даже в одной стране. Только называться она будет не Украиной.
Наталья АСТАХОВА.
По материалам информационного агентства Крымская правда 
