Об этом пишет издание «Крымское Эхо».

Крым встретил его ещё знойным сентябрьским солнцем, запахами степных и горных трав, описанию которых можно было бы посвятить целую книгу. Вспомнились написанные им строки:

«Последнее мгновенье счастья!
Уж знает осень, что такой
Глубокий и немой покой —
Предвестник долгого ненастья».

…Сейчас почему-то они пришли как предвестники чего-то тревожно-необратимого.

Пережитое подталкивало к уединению, переосмысливанию произошедшего. Желание поселиться именно в Балаклаве появилось не спонтанно. Оно постепенно созревало после долгих разговоров с балаклавским греком Денаксом в холодном Петербурге, который описывал её, как частицу земного рая. После встреч с Антоном Павловичем Чеховым оно укрепилось окончательно, бесповоротно.

Запахи рыболовецких сетей, кофе, вина, водорослей и моря он почувствовал издалека. Крики чаек привели в неописуемый восторг. Балаклавская бухта, как раскрытая морская раковина с жемчужиной внутри, засверкала перед ним во всей красе, охраняемая древней крепостью Чембало.

Позднее, неоднократно поднимаясь к её подножью, ему казалось, что он неведомая птица, летящая навстречу неизвестности. И опять появлялось чувство чего-то неотвратимого...

Между рыбаков, лавочников, перекупщиков, простого люда он стал своим узнаваемым и желанным. Все впечатления, заполнившие его, вызывали необходимость отразить это в повестях и рассказах, воспеть красоту Крыма и ставшую для него «землёй обетованной» Балаклаву. Всё было настолько прекрасным, что не могло продолжаться долго!

Буря грянула восстанием моряков на крейсере Очаков. Писатель не может существовать без чёткой гражданской позиции, тем более лгать или проявлять малодушие. Всегда приходит час испытаний, проверки на мужество. Он не мог оставаться в стороне от событий, прекрасно отдавая отчёт о последствии. Участие в спасении моряков бунтарского крейсера грозило многим, однако окончилось высылкой за пределы полуострова. Одновременно с этим оно возвеличило его как гражданина и писателя.

Можно предположить, что его приезд в Балаклаву был определён Всевышним, стал его предназначением в спасении человеческих душ. Не было бы этого эпизода в его жизни, она, вероятнее всего, была бы менее значимой для него самого и истории.

Его верность общечеловеческим ценностям сроднила с известными героями, которыми всегда гордилась русская земля.

Попытки возвращения в Балаклаву были безуспешными. И всё-таки он вернулся. Он на века остался не только здесь, однако и в мировой литературе. Звали этого гения Слова Александр Иванович Куприн. Его именем названы библиотеки, открыта мемориальная доска, на набережной стоит памятник, утверждена литературная премия, носящая его имя.

Ежегодно в его любимой Балаклаве проходит один из престижнейших международных поэтических фестивалей «Пристань менестрелей», участники которого отдают дань памяти писателю. Вдохновителем и организатором этого феерического праздника является замечательная поэтесса Любовь Владимировна Матвеева, которая также является неотъемлемой частью Балаклавы, как и солёный морской ветер, чайки и облака, зовущие вдаль паруса, звучащая музыка.

Леонид Ярмушевич,
член РОО «Союз писателей Республики Крым»

Рисунок с сайта kulturologia.ru