Последние новости

Реклама

Евгений Стычкин: «Слава — это сплошное удовольствие!»Евгений Стычкин — актёр родом из интеллигентной семьи (мама- балерина, папа — переводчик-синхронист) пришёл в Крымский музыкальный театр на показ антрепризного спектакля «Старший сын» театральной компании «Свободная сцена» в спортивной пайте… и с книгой в руках. Об этой книге в частности и книгах в целом, о любви к шотландской национальной одежде, новых и старых ролях и, конечно же, о Крыме, мы говорили с исполнителем роли Сильвы по пьесе Александра Вампилова, на который свободных билетов ни в столице Крыма, ни в Севастополе не было, сообщает издание «Крымское информационное агентство».

— По вашему мнению, с чем связано второе дыхание пьесы «Старший сын», которую снова ставят многие театры и в которой вы играете роль Сильвы?

— Думаю с тем, что пьеса хорошая. Как почти всё, что написал Вампилов. Её поставили все кому не лень в 60-80-е годы, потом долгое время зритель и режиссёры желали чего-то только очень модного, современного и эпатажного, а сейчас снова вернулись к классике, к Вампилову. Спектакль, который мы играем, при том что очень современный по звучанию, в общем поставлен так, как он мог быть поставлен 30 лет назад, мы ничего не принесли из примет современного театра. Вампилова вполне достаточно.

— Какие свои роли в театре и кино вы считаете наиболее для вас знаковыми?

— Это трудно сказать, ведь есть какие-то вещи, какие важны для меня лично, какие-то — для моей карьеры, какие-то дали мне зрительскую любовь, и не всегда это одно и также. В кино в этом смысле проще. В кино, например, фильм «Апрель» для меня был очень важен, потому что до этого мне все время предлагалось играть каких-то веселых жизнерадостных парней и в нём мне впервые предложили совершенно другого героя. Сериал Феликса Шультиса «Бесы» по Достоевскому, где у меня роль Верховенского, — это для меня одна из самых серьезных, болезненных и поэтому дорогих ролей, записанных на камеру. А что касается театра, то я играю Сталина в пьесе «Девушка и революционер» в театре «Практика» в столице России и это для меня также очень важная роль, — ведь я до этого ничего похожего не делал, мне важно было дотянуться. В прошлом году с режиссёром «Старшего сына» Павлом Сафоновым мы выпустили моноспектакль «Кроткая» по Достоевскому. И для меня это абсолютно личная история: полтора часа я стою один на сцене без экранов, музыки, танцев, это также некая планка, через которую надо каждый раз разбежаться и перепрыгнуть.

— Вы в «Хождении по мукам» сейчас снимаетесь. Новая экранизация, сериал. Играете Нестора Махно. Какой он у вас?

— Ещё не представляю. Только начали. Режиссёр Константин Куликов предложил мне данную историю, я не раздумывая согласился, потому что это удивительное произведение и потому, что Константин Павлович Куликов – счастье для артиста. Однако он «портит» артистов, потом сложно работать с другими режиссёрами. Он очень талантливый и профессиональный, мягкий и вот этим своим качеством ужасный одновременно человек.

— Тот ли вы артист, который полностью отдается на волю режиссёра?

— Наоборот, я душу режиссёру вынимаю, задаю три тысячи вопросов, всё время что-то предлагаю. Актёрская профессия – она же женская. Артисту как и женщине, как бы мы не боролись, хочется, чтобы режиссёр был умнее, а режиссёрское предложение доказательнее и правомочнее. Это приятно. Потому что когда ты работаешь с утра до вечера, переходишь из роли в роль, то не успеваешь сильно измениться и поэтому твои личные видения и ракурсы мало-помалу начинают иссякать.

— В одном из своих интервью вы говорили, что вам тесно внутри себя, и именно поэтому вы актёр…

— Не помню такого. Однако если вообще рассмотреть это как теоретическую сентенцию, то мне кажется, что да, конечно. Профессия артиста гениальна тем, что ты имеешь возможность проживать много жизней. Пусть не полноценно, в то же время, и ответственности гораздо меньше.

— Какие отношения вас связывают с Крымом?

-Я ездил сюда когда-то совсем в юном возрасте отдыхать. Лет в 14 приезжал с мамой на её гастроли Большого театра, мне кажется, что это была Ялта, не помню точно. Я провёл здесь несколько очень приятных дней с Большим театром. Потом я ездил в клуб «Спарта» в Ялте, его возглавлял чемпион России по карате Александр Сивцов. А потом стал ездить в Крым работать. Причем с первой же своей картины «Пчелка» в 1992 году. Здесь несколько дней мы снимались с Татьяной Догилевой. Я с нежностью вспоминаю это время: во-первых, первая картина, а во вторых, мои друзья поехали со мной. Это были майские праздники, мы гуляли со страшной силой, и это было очень весело и по-взрослому. А дальше было ещё несколько картин, в большинстве своем снятых в Ялте.

— Вы говорите, что соскучились по Крыму. По чему в Крыму вы скучаете?

-Я думаю, что это определенное сочетание климата и природы с воспоминании, какие к этому климату, природе были привязаны: к Ай-Петри, кухне крымско-татарской, мадере массандровской. Данный напиток — не лучший на земле, однако он очень определенный и вызывает определенные ассоциации.

— Вы можете рассказать про ту книгу, которую вы сейчас читаете, вы с ней пришли на интервью…

— Книга называется «Стоунер» американского автора Джона Уильямса. Совершенно замечательная история о жизни простого среднестатистического американца начала ХХ века. Критик Анна Наринская пишет, что этим произведением Уильямс в следующий раз доказал, что любая, даже самая ординарная жизнь, достойна того, чтобы её рассматривать под микроскопом.

— Вы предпочитаете бумажные книги?

— Да. Однако по работе пьесы, сценарии, материалы приходится изучать в электронном виде, потому что всё это купить и таскать с собой невероятно трудно. Например, сейчас готовлю спектакль о Россини. Юрий Башмет делает музыкальную историю, у которой в основе нет пьесы, поэтому требуется собрать достаточное количество материалов.

— У вас остаётся время на увлечения?

— Вне работы, к сожалению, нет. И это является моим большим переживанием. Мне кажется, что человек обязан иметь время на увлечения, должен себе их дарить. Одно время я радовался и гордился даже, что я так страстно занят и что моя работа заставляет меня заниматься спортом, путешествовать, много читать и узнавать, однако ведь это не совсем то же самое.

— Вы закончили английскую спецшколу. В работе пригодилось?

— У меня есть одна картина, где я целиком говорю по английски, играю там вторую главную роль. Ещё две картины не вышли пока: одна называется «Максимальный удар», продюсер и исполнитель главной роли Александр Невский, и ещё одна картина должна выйти — «За гранью», там частично наши артисты, частично заграничные, в том числе Антонио Бандерас. Обе данные картины – на английском языке. И ещё есть три западных проекта, где приходилось общаться по-английски. Отец у меня переводчик-синхронист, работал в ООН много лет, он говорил с американским акцентом, страшно этим гордился, потому что в то время русская школа говорила по-английски с британским акцентом. Я недолгое время учился в Оксфорде и влюбился в акцент именно британский.

— А любовь к ношению килта оттуда же?

— Мне просто кажется, что это очень красиво. Всегда ирландская и шотландская музыка и фильмы о старых временах и нравах мне кажутся очаровательными. Я прекрасно понимаю, те времена таковыми только кажутся в голливудском исполнении, потому что на самом деле это был кошмар, чернота и грязь.

— Вам поклонники сильно досаждают?

— Совсем никак. У меня ни разу с ними не было никакой болезненной или непростой истории, о которой я мог бы рассказать с сожалением или со смехом.

— И слава не тяготит?

— Нет, это сплошное удовольствие. Мне кажется, тяготит слава в том случае, если ты один из «битлов», когда даже не можешь выйти выпить кофе, или если у тебя есть по этому поводу какая-то паранойя.

Беседовала Ольга Леонова

Тоже важно:

Комментарии:






* Все буквы - латиница, верхний регистр

* Звёздочкой отмечены обязательные для заполнения поля