В конце января на сайте минфина был опубликован проект закона о регулировании цифровых активов, в котором даются юридические определения главных понятий, связанных с рынком криптовалют, а также устанавливаются правила их обращения и правила выпуска токенов — цифровых финансовых активов, используемых для привлечения инвестиций.
ПРИМЕРНО в это же время был опубликован похожий проект закона, разработанный Центробанком и отличающийся от минфиновского проекта закона лишь некоторыми деталями. Также, в прессе появились сообщения о разрабатываемой в минкомсвязи концепции регулирования майнинга (то есть «добычи») криптовалют и налогообложения этой деятельности. Так, прояснились контуры будущей системы государственного регулирования сферы криптовалют.

Отметим сразу, что регулирование цифровых активов — это давно назревшая задача. За 2017 год капитализация мирового рынка криптовалют возросла во много раз и, учитывая наблюдавшуюся в январе 2018 года глубокую коррекцию (то есть падение цен) большинства главных криптовалют, сейчас (по состоянию на 28 февраля) капитализация этого спекулятивного рынка превышает четыреста миллиардов долларов.

Между тем сейчас в России криптовалюты пока никак не регулируются, и даже само понятие цифрового актива в российском законодательном поле никак не присутствует. Это порождает довольно-таки курьёзные ситуации, когда взятку в форме криптовалюты прокуратура не считает вероятным рассматривать как взятку, а минтруд не считает вероятным включить сведения о криптовалютах в декларации о доходах и имуществе госслужащих (см. подробнее мою статью «Биткоин на службе коррупции», «Правда», №4, 18.01.2018). Указанный проект закона минфина (так же как и альтернативный ему проект закона Центробанка) устраняет этот пробел в законодательстве, давая юридические определения криптовалюты, токена, цифровой транзакции, майнинга, а также других понятий из этой сферы. В этом значение проекта закона, безусловно, позитивно.

Также, проект закона минфина устанавливает правила обращения цифровых активов — криптовалют и токенов (то есть цифровых активов, которые имеют возможность выпускать юрлица и индивидуальные предприниматели для привлечения финансирования; в отличие от криптовалюты, у токена эмитент — единственный). Согласно проекту закона, данные активы на территории России не признаются законным средством платежа, но их можно обменивать на рубли, иностранную валюту или иное имущество. Такой обмен можно производить только через оператора обмена, который должен быть российским юрлицом — биржей, брокером, дилером или управляющим активами. Проект закона устанавливает также правила эмиссии токенов: для примера, только квалифицированные инвесторы смогут покупать токены одного выпуска на сумму более чем 50 тысяч рублей.

В проекте закона минфина ничего не говорится о налогообложении операций с цифровыми активами и, например, майнинга — то есть создания криптовалюты и/или валидации (подтверждения) цифровых транзакций в блокчейн-системе (за вознаграждение в криптовалюте). Этот пробел восполняет концепция регулирования майнинга, разрабатываемая сейчас в минкомсвязи. Согласно этой концепции, майнинг будет разрешён и гражданам, и юридическим лицам; кроме того, в течение двух лет планируется дать майнерам налоговые каникулы, а электроэнергию продавать им по льготным ценам (в процессе майнинга энергии расходуется очень много).

Так, мы видим, что позиция правительства (в лице минфина и минкомсвязи) по отношению к криптовалютам в целом наиболее позитивна, а майнинг криптовалют практически рассматривается как одно из приоритетных направлений развития российской экономики. На мой взгляд, эта позиция (по-видимому, сформированная благодаря усилиям лоббистов от криптобизнеса) вредна и контрпродуктивна: предлагаемая система регулирования не снимает главных рисков, связанных с цифровыми активами, а перспектива развития экономики через стимулирование майнинга криптовалют — более чем сомнительна. Поясню сказанное подробнее.

Во-первых, анонимность криптовалютных операций даёт огромные возможности для использования этих инструментов для коррупционных целей. В частности, чтобы дать взятку в криптовалюте, достаточно завести анонимный криптокошелёк, анонимно перевести на него криптовалюту и далее передать взяткополучателю его идентификатор (QR-код или цифровой код). В предлагаемой минфином системе регулирования криптовалюты не делается никаких попыток воспрепятствовать проведению такой операции, потому что подразумевается, что нарушающие закон операции будут отслеживаться на этапе перевода средств из криптовалюты в фиатные деньги (то есть в «обычные» валюты, эмитируемые государствами, — рубли, доллары и т.п.). Для этого и введено требование о том, что на территории России такой обмен имеют возможность производить только лицензируемые профучастники финансовых рынков. Тем не менее такое требование на самом деле можно легко обойти, проводя конвертацию, для примера, в соседней Белоруссии, где оборот криптовалют целиком либерализован и анонимен.

Во-вторых, операции с криптовалютами имеют возможность использоваться для нелегальных трансграничных платежей, напри-мер для вывода капитала из России. Кроме того, в случае обострения политического противостояния трансграничные криптовалютные переводы имеют возможность применяться для подкупа российских чиновников зарубежными спецслужбами и для финансирования агентов влияния. Так, соучредитель «Лаборатории Касперского» Наталья Касперская недавно заявила, что биткоин был создан американскими спецслужбами, чтобы оплачивать свои операции по всему миру.

Не будучи специалистом в сфере информационных технологий, я не могу оценить, насколько обоснованно это утверждение Касперской, но то, что рынок биткоинов вполне управляемый, довольно-таки очевидно. Дело в том, что примерно половина всех добытых к настоящему времени биткоинов находится в портфелях менее чем тысячи крупнейших инвесторов, а почти две трети биткоинов никогда не используются в транзакциях; по этой причине крупнейшие инвесторы имеют возможность легко управлять курсовой стоимостью этой криптовалюты.

Конечно же, бороться с этими рисками очень сложно, и действенных мер в мире пока не придумано. Тем не менее во многих иных государствах власти хотя бы пробуют это делать. Так, для примера, в Китае в прошлом году запретили оборот криптовалюты, далее многие китайские игроки стали применять биржи Гонконга, и китайские власти сейчас работают над тем, чтобы перекрыть и эту лазейку. А вот разработчики минфиновского проекта закона даже не пробуют купировать или хотя бы уменьшить указанные риски; похоже, что целиком открытая внешнему миру финансовая система в России их целиком устраивает.

Теперь несколько слов об идее стимулирования майнинга криптовалюты, например, через налоговые каникулы и льготный тариф на электроэнергию.

Сторонники государственного стимулирования майнинга предлагают рассматривать майнеров как разновидность цифровой инфраструктуры, потому, что в блокчейн-системах они выполняют важную функцию поддержания работы системы. А именно, выполняя на своих компьютерах некоторые громоздкие вычисления, они не только «добывают» криптовалюту для себя, но и тем самым проверяют правильность транзакций (то есть криптовалютных сделок) пользователей системы, прежде чем данные транзакции будут окончательно внесены в неё (это называется валидацией транзакций). Так, майнеры — это необходимый элемент блокчейн-системы: он необходим для поддержания её работоспособности и осуществления оборота криптовалюты, по этой причине, как говорят разработчики концепции из минкомсвязи, майнерам необходима государственная поддержка. Тем не менее остаётся непонятным, зачем российскому государству поддерживать такую «чужую» инфраструктуру — возможно, даже враждебную, контролируемую извне.

Но, может быть, поддержку «чужой» криптовалютной инфраструктуры надо рассматривать как некоторую роль в международном разделении труда, то есть как своего рода работу на экспорт? Также нет, во всяком случае, в долгосрочном плане. Дело в том, что архитектура большинства существующих ныне криптовалют такова, что вознаграждение (в форме криптовалюты), которое майнер может «заработать» за определённое время, тем ниже, чем больше майнеров в данный момент работают в системе. По этой причине увеличение числа майнеров приводит к тому, что каждый из них начинает зарабатывать всё меньше криптовалюты. Тем не менее в течение 2017 года быстрый рост котировок большинства криптовалют с лихвой покрывал это сокращение, и заработки майнеров, пересчитанные в рубли или доллары, оставались стабильно высокими. Фактически, майнеры получали сверхприбыли, несопоставимые с объёмом выполняемой ими полезной работы, что привлекало в эту деятельность всё больше новых игроков — гораздо больше, чем нужно для надёжной валидации транзакций.

Так, государственное стимулирование майнинга приведёт лишь к дальнейшему перепроизводству майнинговых мощностей и дальнейшему сокращению рентабельности этого бизнеса, особенно если котировки криптовалют не будут расти столь быстро, как в 2017 году. По этой причине развитие майнинга как некоторой перспективной «экспортной» отрасли народного хозяйства, очевидно, является утопической идеей.

Также, в процессе майнинга основной расход — это электроэнергия, и потребляется она в гигантских количествах (даже есть предложение вычислять майнеров по расходу электроэнергии, только практическая реализация этого предложения вызывает массу вопросов). В России электроэнергия сравнительно дешёвая, но деятельность майнеров, если она будет масштабной, способна привести к росту стоимости электроэнергии, и это окажет негативное влияние как на промышленность, так и на рядовых граждан. Фактически, деятельность майнеров может рассматриваться как экспорт дешёвой российской электроэнергии за рубеж с получением прибыли от разницы в цене.

В краткосрочном аспекте пользы для государства от развития майнинга также не просматривается. В случае реализации идеи с налоговыми каникулами прямых доходов от майнеров у государства не будет вообще; косвенный экономический эффект также сомнителен: созданные «рабочие места» вряд ли стоит рассматривать как качественные и высокотехнологичные.

Вообще, будущее существующих ныне криптовалют (среди них биткоина) вызывает большие сомнения. Как уже было сказано выше, рынок биткоина подвержен искусственным манипуляциям крупнейших игроков; то же касается и большинства иных криптовалют. И хотя запас биткоинов конечен и неограниченная эмиссия невозможна, это совершенно не означает, что со временем биткоин будет только дорожать: ведь всё время появляются всё новые виды криптовалют, по этой причине общее количество криптовалюты в мире вполне может расти бесконечно и даже очень быстро, а котировки станут непредсказуемыми. Также, основные (на сегодняшний день) криптовалюты не являются (да и не имеют возможность быть — из-за технических ограничений, связанных с их архитектурой) удобным или дешёвым средством платежа в повседневной жизни людей, по этой причине ожидать, что одна или несколько из них в будущем станут общепринятым в мире платёжным средством, на мой взгляд, не приходится.

Парламентарии Государственной думы со своей стороны также пробуют внести вклад в регулирование криптовалют. В частности, в конце января в Думу был внесён проект закона, где предлагается создать в России свою собственную криптовалюту, которая будет контролироваться не неизвестными лицами из-за рубежа, а нашими российскими компетентными органами. Тем не менее, предлагая этот довольно-таки дорогостоящий проект, авторы не объясняют, зачем именно такая криптовалюта необходима — ведь все внутрироссийские денежные расчёты можно проводить через обычную систему безналичных платежей.

На мой взгляд, если уж создавать крипторубль как альтернативную систему расчётов, то необходимо чётко понимать, под какие задачи он создаётся, и от этих задач будет зависеть конкретная реализация, то есть архитектура этой криптовалюты. В качестве примера можно привести идею создания криптовалюты, общей для стран ЕАЭС, которая бы упростила проведение расчётов между нашими странами, при этом оставив всем странам-участницам возможность сохранить свои суверенные валюты (переход всех стран ЕАЭС на российский рубль нереализуем по политическим соображениям). А создание крипторубля без конкретных задач (просто так, «чтобы было») представляется бессмысленной тратой ресурсов.

При этом оборот «чужих» криптовалют на российской территории надо дестимулировать или даже запрещать (насколько это технически возможно), чтобы бороться с описанными выше коррупционными и политическими рисками.