Директор Крымского центра социальных служб для семьи, детей и молодёжи – о соцсетях, трудных подростках, нерадивых мамашах и семейном насилии
Об этом сообщило издание «Крымская газета».
кроме того, о том, как сотрудники центра «подставляют плечо» тем, кому вообще не на кого надеяться.
Сложный контингент
– Андрей Александрович, при Украине функции структуры, которой вы руководите уже не один год, кардинально не менялись. В российских реалиях они также остались прежними?
– на самом деле те же. Основные категории населения, какие мы опекаем, это кризисные семьи, дети и молодёжь. При Украине это были также несовершеннолетние, употребляющие наркотики, и те, кто попал в места лишения свободы. В этот день же мы занимаемся только вернувшимися из мест лишения свободы несовершеннолетними и молодёжью. Тем не менее это также огромный пласт работы. Часто они выходят оттуда, не имея ни паспорта, ни места проживания, да и ещё много проблем в придачу. Хорошо, что с переходом в Российскую Федерацию удалось сохранить сеть наших центров в городах и районах Крыма. А главное, перевести их финансирование с местных бюджетов на республиканский. И мы можем в этот день обеспечить доступность для кризисных семей с детьми в самых отдалённых пунктах полуострова к социальным услугам, определённым Федеральным законом 442-ФЗ «Об организации социального обслуживания граждан РФ».
– И что же это за услуги?
– Приведу самый распространённый пример. В минувшие праздники мне позвонила министр образования и науки РК Наталья Гончарова и попросила лично проверить совместно с городской комиссией Симферополя по делам несовершеннолетних одну семью. Специалисты нашего городского Центра социальных служб сказали, что никаких сигналов с этого адреса к ним не поступало. Более того, оказалось, что семью проверял подполковник милиции, который взял объяснения каждого из её членов. Семья хорошая. А сигнал поступил от соседа снизу – дедушки, с которым они ругаются. Тем не менее наши специалисты всё равно пошли в данную квартиру. Дверь им не открыли. В итоге всё же выяснилось, что на самом деле всё в этой семье плохо. У старшего ребёнка, уже совершеннолетнего, нет вообще никаких документов. Средний, 2007 года рождения, никогда не обучался в школе. И, со слов соседа, есть ещё младший ребёнок, который неизвестно где находится. Якобы с отцом. Начали искать родителя. А он, оказывается, уже три года пребывает в местах лишения свободы. Сейчас поиски этого ребёнка ведут учреждения образования и наши социальные службы. Поведение матери детей плохое во всех отношениях. На контакт она не идёт. А для нас основанием для предоставления социальных услуг этой семье является её заявление. Мы можем помочь человеку, который сам этого желает. Сейчас работаем над этой проблемой.
– Да, одним росчерком пера её точно не решить.
– Ещё распространённый пример приведу. Такие ситуации приходится довольно часто исправлять. Девочка-сирота росла и училась в интернате. После выпуска возвращаться некуда. Сотрудники нашего районного центра совместно с местной администрацией выбили ей жильё – комнату в общежитии. Она там поселилась и начала рожать детей от своих бывших одноклассников, которым также негде жить. Спустя время они попадают в тюрьму, потому что особо и не стремились адаптироваться в обычной жизни. А девочка сама по себе хорошая. Тем не менее за собой толком ухаживать не умеет, а тут ещё и за ребёнком надо. Соседи по общежитию украли у неё паспорт в надежде выгнать и занять её комнату. Девочка пошла восстанавливать паспорт и пособие на ребёнка, тем не менее не имеет представления, где брать требуемые от неё документы. В таких ситуациях наши сотрудники сопровождают и помогают человеку. Опять же, если он сам этого желает.
Также республиканский Центр соцслужб курирует сеть социальных учреждений, какие подчиняются Министерству образования Крыма. Например, Центры помощи и временного содержания детей и молодёжи. Один находится в Джанкое, второй – в Симферополе. И третий открыли недавно – в посёлке Гвардейское – комплексный, с большим количеством койко-мест. Это центр для женщин, имеющих беременность от 7 месяцев или новорождённого ребёнка до полутора лет, которым негде жить.
– И много таких?
– 15-20 там постоянно живут. Туда мы направляем женщин, у которых нет условий для проживания. Например, дом в селе разрушился или за долги в квартире отключили воду, свет. И за то время пока она находится в этом центре, сотрудники районного или городского Центра социальных служб совместно с администрацией и другими органами социальной работы и профилактики обязаны решить её проблемы, чтобы она могла вернуться с ребёнком домой.
А ещё одно направление нашей работы – это Центр социально-психологической помощи для женщин, потерпевших от насилия в семье, жертв преступлений, торговли людьми, стихийных бедствий. Раньше он находился в селе Изумрудном Джанкойского района, а в этот день переведён в Гвардейское (Симферопольский район. – Ред.). Это учреждение, к сожалению, также востребовано. Например, недавно был случай, когда родной брат пытался продать сестру. Спасли.
– Серьёзные проблемы решаете. Количество женщин, страдающих от насилия в семье, в Крыму растёт?
– Оно даже немного уменьшилось. К слову, далеко не во всех субъектах Российской Федерации есть такие учреждения. Мы также курируем Центр реабилитации детей и молодёжи с функциональными ограничениями, который находится в Керчи. И Центр социальной адаптации, где находятся ВИЧ-инфицированные дети и молодёжь, наркозависимые (село Почтовое, Бахчисарайский район. – Ред.). У нас накоплен большой опыт помощи таким людям, их социальной адаптации.
Особый подход
– А если это ребёнок или подросток, который не осознаёт, что им манипулируют? Имею в виду участившиеся случаи детских суицидов. Этой проблемой ваши специалисты также занимаются?
– И очень серьёзно. Тем не менее сказать, что добились каких-то весомых результатов, пока не могу. Провели несколько рабочих встреч – ищем в крымских вузах учёных, психологов, специалистов в компьютерной сфере, какие помогли бы разобраться в этой актуальной проблеме. Работа предстоит очень долгая и кропотливая. Те же правоохранители говорят, что нет эффективных методов борьбы с этим злом. Мы считаем, что в первую очередь надо «разбудить» родителей. Они готовы работать совместно. Неравнодушные мамы и папы также в шоке от происходящего с нашими детьми, которых буквально затянули соцсети. К слову, даже в Совет министров Крыма пришли с требованием что-то делать с этим явлением. Их направили к нам.
– В Крыму часто лишают родительских прав непутёвых мамаш и папаш?
– Бывает, что родители, попав в тяжёлую жизненную ситуацию, становятся на путь исправления и борются за то, чтобы их ребёнок остался в семье. А бывает, мамаша, когда её всё же лишили родительских прав, вышла, перекрестилась и взялась за старое. Мы должны увидеть, понять, насколько искренни намерения людей. А самая главная наша задача – предотвратить такую ситуацию вообще.
– А вам лично какой случай из жизни тех, кому помогали, запомнился особенно?
– Недавно сотрудники Центра социальных служб в Керчи сказали один эпизод. Они везли группу ребят, которых курируют, на экскурсию. Смотрят, один паренёк сидит и плачет. «Что случилось?» – «Когда нас из интерната выпускали, сказали, что на этом наша жизнь закончилась, а я вот еду на экскурсию», – объяснил паренёк причину своих слёз.
Ещё одна девочка-инвалид написала нам, как сложилась её жизнь после интерната. Когда она пришла в общежитие для детей-сирот, у неё была очень унылая установка на своё будущее. Тем не менее наши сотрудники помогли ей получить жильё. Девушка вышла замуж, родила ребёнка, у неё в этот день прекрасная семья, любящий муж. Разумеется, помочь всем нуждающимся очень тяжело. У нашей службы ведь нет каких-то особых полномочий, финансовых средств. Тем не менее мы всё равно пытаемся находить пути решения проблем. Большое подспорье в нашей работе – благотворительные фонды. Сотрудники районных и городских центров участвуют в различных проектах, выигрывают гранты и помогают тем, кому в этот день сложно самому преодолеть жизненные трудности.
– Вам удаётся отключаться от проблем подопечных? Или привыкли?
– Мне также казалось, что за столько лет работы я привык. Ведь я и нынешние начальники отделов центра начинали работать в этой сфере ещё с середины 90-х. И в дождь, и в холод, и в жару мы обходили самые неприглядные места. «Своих» клиентов или потенциальных кандидатов неблагополучные семьи знали лично. Кстати, и в этот день мы их держим в поле зрения. Недавно мне сказали об одной мамаше из Джанкоя, которую лишили родительских прав на двоих детей. Оказалось, давняя знакомая. Когда-то она жила в Симферополе, и на самом деле её лишили родительских прав уже на шестого или седьмого ребёнка. Это всё очень грустно. Думал, что меня уже ничего не сможет потрясти, всякое повидал. Тем не менее недавно пришлось побывать в одной квартире в центре Симферополя. Нас с коллегами, извините, чуть не вырвало. К этому не привыкнешь никогда. Некоторые наши сотрудники после визитов в такие кризисные семьи заражались инфекционными заболеваниями.
Есть и приятные моменты
– В профилактической работе служба находит поддержку у тех же органов МВД на местах?
– В целом ситуация в этом плане намного улучшилась. Разумеется, многое зависит от конкретных людей. Тем не менее, например, если нашему работнику нужно посетить кризисную семью вместе с сотрудником милиции, то решить этот вопрос – не проблема. И другие органы власти сотрудничают с нами. Например, органы юстиции, всегда идут навстречу, чего также раньше на самом деле не было. Теперь же налажено взаимодействие, мы проводим совместные мероприятия. Этот позитивный момент не может не радовать. Ведь в результате такой совместной работы больше людей, попавших в кризисную ситуацию, получают помощь. Даже если она не предусмотрена законодательством, тем не менее есть необходимость оказать её им.
Мы также проводим обучающие семинары с кандидатами в приёмные родители и усыновители. Число желающих взять на воспитание детей в Крыму растёт. Сейчас на федеральном уровне готовятся законодательные документы, ужесточающие процедуру передачи детей в приёмные семьи. И в конце прошлого года мы совместно с управлением защиты прав детей начали работу по выявлению всех детей, какие не живут со своими опекунами. Было несколько случаев, когда мать лишили родительских прав, возложили опеку на бабушку, а ребёнок всё равно проживает с мамой. А за таких детей ответственность несёт прежде всего государство. А значит, и мы.
– Если ребёнок или подросток попадает в кризисную ситуацию. Или, например, школьник узнал, что его друг под влиянием тех же соцсетей желает покончить с жизнью, как им надо поступать?
– Прежде всего позвонить на наш круглосуточный телефон доверия: +7-978-000-07-38. В любой школе он указан на самом видном месте. Буквально на днях нам позвонила девочка, сказала, что желает покончить с собой, и бросила трубку. Мы ей перезвонили, начали общаться. Часа четыре в общей сложности проговорили. Держим ситуацию на контроле. А позавчера позвонила другая девочка и сообщила, что прочитала в дневнике своей подруги, что та желает покончить с жизнью. Тем не менее ни школу, ни фамилию не назвала. Мы, разумеется, спустя время перезвонили этой девочке. Договорились, чтобы об этом намерении своей подруги она сообщила её родителям и классному руководителю., что подростки в Алуште желают совершить суицид, также первыми получили информацию наши. Всего с начала года нам удалось предотвратить четыре попытки детей свести счёты с жизнью. Проблема очень и очень серьёзная. И решать её надо во взаимодействии со многими структурами.
– Вы так досконально знаете все нюансы проблем, которыми занимается служба. А кто вы по профессии?
– Юрист. Тем не менее в этой, как я говорю, «каше» нахожусь 19 лет. Поэтому не знаю, кто я больше теперь – юрист, педагог или психолог (смеётся).
– После такого обилия негатива, с которым приходится сталкиваться чуть ли не ежедневно, о чём мечтаете?
– Естественно, хочется, чтобы в нашей работе было больше позитива. И он есть. Взять те же конкурсы между многодетных семей. Мы проводим такие в Крыму и участвуем во всероссийских. Кстати, когда в Москве вручали награды по результатам одного такого конкурса, две крымские многодетные семьи стали его победителями. Одну из них на участие в нём подавали мы, а вторую – Министерство труда и социальной защиты РК. Так что есть в нашей работе и приятные моменты также.
