25 января 2017 года Государственная Дума приняла в 1 чтении проект федерального закона № 40092-7«О внесении изменений в Лесной кодекс Российской Федерации в части проведения торгов на право заключения договора аренды лесного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, либо на право заключения договора купли-продажи лесных насаждений», внесенный Правительством Российской Федерации.
Законопроект реализует одно из поручений Президента РФ, данных по итогам «лесного» Президиума Госсовета 2013 года и является результатом совместной с Минприроды России трехлетней подготовительной работы, которая начата нами ещё в шестом созыве Госдумы. Это довольно масштабные поправки, затрагивающие один из ключевых разделов Лесного кодекса РФ, регулирующий порядок и процедуры получения в пользование лесных участков для коммерческого использования, в первую очередь, для коммерческой заготовки древесины.

Видео выступления:

http://www.video-duma.ru/watch/?id=310897

Он направлен на решение стратегических задач развития лесного комплекса, связанных со стимулированием развития глубокой переработки древесины, производства лесопромышленной продукции с высокой добавленной стоимостью, обеспечением устойчивого и бесперебойного функционирования существующих крупных предприятий и наращиванием инвестиционной активности в лесопереработке, созданием условий появления новых современных производств.

Концепция законопроекта предусматривает льготный механизм (не на аукционной, а на конкурсной основе) доступа к сырьевым базам заготовки древесины предприятиям, обеспечивающим наилучший экономический эффект в отрасли.

Мы, безусловно, поддерживаем необходимость такого дополнительного регулирования. При этом полагаем, что в стенах Парламента представленный Правительством РФ документ должен быть ещё более тщательно проработан и отшлифован.

По нашему мнению, в представленной редакции недостаточно прозрачно сформулированы критерии определения лесопереработчиков, какие могут быть допущены к участию в торгах в форме конкурса. В соответствии с законопроектом это такие нечеткие и размытые, не имеющие правового определения критерии как: «наличие и (или) развитие современных объектов лесоперерабатывающей инфраструктуры, эффективное использование материальных, финансовых, трудовых и природных ресурсов, обеспечивающих увеличение производительности труда, внедрение импортозамещающих, ресурсосберегающих и экологически безопасных технологий, увеличение выпуска продукции с высокой долей добавленной стоимости».

Все эти слова, на первый взгляд красивые и правильные, на практике открывают широкий простор для допуска в реальных условиях любых лиц к участию в конкурсе – от ЦБК до банальной лесопилки. Мы считаем, что такой льготой могут пользоваться только и вправду современные, эффективные предприятия, производящие конкурентную продукцию глубокой переработки. Для этого видится целесообразным основным критерием глубины переработки считать именно виды выпускаемой конечной продукции, определенные на основе утвержденных Общероссийских классификаторов продукции. Тем более такой подход для лесного законодательства не новый, мы разработали его и успешно реализовали в 415-ФЗ для определения так называемого «кругляка», ликвидных круглых лесоматериалов, заготовка, транспортировка и оборот которых подлежат учету и контролю.

Далее, на наш взгляд, в законопроекте необоснованно упущена из внимания необходимость соотнесения конкурсов с уже предусмотренным законодательством льготным механизмом доступа к лесным ресурсам (без проведения торгов) в целях реализации приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов.

По нашему мнению, в предлагаемой редакции законопроекта это два несогласованных и конкурирующих правовых института. В этой связи нужно ко второму чтению очень чётко разграничить основания и случаи применения первого или второго из указанных инструментов. Также, представляется логичным распространить вводимый законопроектом запрет субаренды участков, приобретенных в результате конкурса, и на лесные участки, предоставляемые без торгов для реализации приоритетных проектов.

Мы уже давно говорим о том, что этот механизм на практике превратился в спекулятивный инструмент и не оправдывает в полной мере тех ожиданий в модернизации лесопромышленного производства, какие с ним изначально связывались. По информации Счетной палаты, на 1 января 2016 года реализовывалось 123 проекта с запланированным объёмом инвестиций около 400 млрд. рублей. Из них 43 реализуется с отставанием по освоению инвестиций. И за последние 5 лет 40 из ранее заявленных проектов (т.е. четверть!) исключено из перечня по причинам невыполнения и нарушения различных обязательств. Ущерб государству от неэффективного использования лесов составляет несколько миллиардов рублей, из которых 230 млн. рублей – это только чистая недоимка по платежам!

Посмотрите, какой дисбаланс: государство предоставляет лицам, реализующим приоритетные инвестиционные проекты в области освоения лесов, ряд преференций: заключение договоров аренды лесных участков без торгов, ставки платы – 50% от установленного минимального размера на срок окупаемости проектов, и т.д. И что взамен? Так называемые инвесторы, выплачивая государству жалкие 18-20 руб./га, получив на полвека в аренду (т.е. в реальных условиях в собственность) миллионы гектар лесов, сдают их в субаренду уже по ценам в десятки и сотни раз выше малому и среднему бизнесу, т.е. по сути душат малое лесное предпринимательство. А ведь это, в основном, сельское население, традиционно занимающееся лесозаготовками, среди них и фермеры, и другие сельхозтоваропроизводители, для которых эта деятельность единственное подспорье в хозяйстве!

При этом лесные латифундисты поголовно не обеспечивают качественное лесовосстановление (ограничиваются так называемым «воспроизводством путём содействия естественному возобновлению»), цинично сводя «под ноль» транспортно доступные леса вдоль имеющихся путей сообщения. О развитии инфраструктуры речи вообще не идёт - под созданием лесных дорог они подразумевают простое грейдирование грунтовок. Есть случаи, когда до создания предусмотренных проектами производственных объектов вообще не доходит.

С учетом изложенного, мы должны ко второму чтению, существенным образом реформировать и институт инвестиционных проектов.

Решению задачи повышения экономической эффективности приоритетных инвестиционных проектов должно сопутствовать обеспечение открытости и прозрачности информации об их реализации, в связи с чем нужно обеспечить публичность утверждаемого Минпромторгом России перечня таких проектов, сведений о юридических лицах, их осуществляющих и отчетов о реализации таких проектов. Минпромторгу, который утверждает правила отбора проектов, следует рассмотреть вопрос об увеличении минимальной стоимости инвестпроекта (300 млн. рублей), которая сегодня является определяющим критерием, по которому лесные инвестиционные проекты признаются приоритетными. При этом целесообразно дифференцировать минимальную стоимость с учетом региональных особенностей - уровня развития лесопромышленных производств, обеспеченности экономически доступным ресурсом, экологической и антропогенной нагрузки на лесные экосистемы.

В целях совершенствования подходов к освоению лесов помимо совершенствования законодательной базы необходимы и практические меры: нужно провести мониторинг и оценку допустимости размещения новых инвестиционных проектов на условиях приоритетных в регионах с развитой лесной промышленностью, где высокая конкуренция за ресурсную базу может обеспечить больший экономический эффект в части увеличения бюджетных доходов за счёт арендной платы, чем в реальных условиях бесплатное предоставление лесных участков под создание новых производств, какие избыточны в этих регионах и только усугубят задачу дефицита сырья.

Одновременно нужно пересмотреть и предлагаемые законопроектом подходы к ценообразованию предоставляемых на конкурсной основе лесных участков.

По нашему мнению, в законопроекте просматривается необоснованная диспозитивность установления либо минимальной арендной платы (на основе утвержденных ставок), либо арендной платы на основе оценки лесов. При этом оценка лесов «может быть», тем не менее не обязательно должна быть применена уполномоченными органами власти. По мнению Комитета, такое разнообразие подходов может привести к недобросовестной конкуренции и создать существенные коррупционные риски с учетом предоставления в соответствии с законопроектом региональным органам власти ничем не ограниченного и не урегулированного права принятия решения о проведения конкурса или аукциона.

Также, неясно, почему законопроектом в состав конкурсной документации не включена проектная документация лесных участков. А ведь это итог лесоустройства, основа формирования и учета лесного участка как недвижимого имущества. Или мы опять планируем продолжать практику передачи в пользование бизнесу «кота в мешке», с неизвестными границами, характеристиками и свойствами? Нужно очень взвешенно отрегулировать эти вопросы ко второму чтению законопроекта.

В течение шестого созыва Госдумы мы обеспечили принятие многих законодательных инициатив, реализующих поручения Президента РФ в области рационального использования и сбережения лесов. Это и № 415-й Федеральный закон, и 455-й, и 206-й, и 250-й, и 27-й, и 455-й, и 218-й, и 353-й Федеральный законы.

С помощью них нам удалось установить действенные механизмы контроля за оборотом заготовленной древесины, создать условия снижения масштабов незаконных рубок лесных насаждений и более эффективного осуществления лесохозяйственных мероприятий через специализированные госучреждения.

Мы определили законодательные стимулы к развитию арендных отношений и улучшению экономического климата в лесной отрасли, упростили доступ малого и среднего бизнеса к заготовке древесины на основании договоров купли-продажи, значительно повысив вклад этих предприятий в экономику.

Мы эффективно усовершенствовали правила проектирования и предоставления лесных участков, оптимизировали систему мероприятий по защите лесов, среди них сократив сроки подготовки и осуществления мер санитарной безопасности в лесах и ликвидации очагов вредных организмов, а также устранив коллизии и пробелы в правовом регулировании проведения лесопатологических обследований и установив общественный контроль за назначением санитарных рубок.

Также, мы существенно развили и детализировали правовые основы возмещения вреда, причиненного лесам вследствие лесонарушений, впервые увязав это не только с гражданско-правовой, тем не менее и с экологической ответственностью, внедрили нормы о защите лесов от загрязнения и иного негативного воздействия, закрепили правовой статус Авиалесоохраны, обязали лесозаготовителей подтверждать легитимность рубок материалами фото-, видеофиксации и дистанционного зондирования, ввели реестр недобросовестных арендаторов лесных участков.

Таким образом, в результате Лесной кодекс обновился более чем на половину. Многие из перечисленных новаций только в этом месяце вступили в силу, а часть ещё только начнет работать с 1 марта этого года.

Принятый законопроект должен продолжить нашу плодотворную системную переработку законодательной основы лесных отношений для достижения главной цели: поставить лесные ресурсы – наше общенациональное достояние – и вправду на службу народу, а не отдельным недобросовестным лицам, набивающим только свой карман!