Как часто мы слышим имена великих женщин мира сего! Певиц, актрис, режиссеров, жизнь и творческий путь которых для сотен тысяч зрителей стали примером для подражания и объектом восхищения. Многие из них, к огромному сожалению, на долгие десятилетия стали заложницами своих звездных ролей. Очень редко их последующие премьеры, проекты или сольные программы становились новым, масштабным этапом в профессии.

Кто-то пытается обмануть время и желает в сорок лет сыграть Джульетту, но в шестьдесят от безысходности соглашается и на роль кормилицы. А есть актрисы, какие, не оглядываясь на прошлое, не прикрываясь званиями и регалиями, каждый раз, выходя на сцену, держат экзамен. Перед публикой, перед временем и главное — перед самой собой. У человека, о котором пойдет речь, таких испытаний и экзаменов было много. Возможно, именно поэтому не только простые зрители, но даже и коллеги-актеры всегда стремятся попасть на спектакли с участием выдающейся актрисы — Людмилы Кара-Гяур.

Премьера спектакля «Говорящая лошадь» не стала исключением и собрала в уютном зале Малой сцены Театра им.Луначарского всех тех, для кого Л.Кара-Гяур была и остается учителем, мастером, актрисой номер один.

Удивительно, насколько современной и актуальной для своего времени стала новая работа примы в спектакле по произведениям Давида Са­мой­лова. Два года назад Людмила Борисовна представила зрителям моноспектакль «Царственное слово», в основу которого легли стихотворения и поэмы Анны Ахматовой. На тот момент премьера вызвала большой резонанс между культурной общественности города.

Чтецкие программы — довольно распространенное явление в столичной театральной жизни. Известные деятели театра и кино декламируют со сцены произведения классиков отечественной литературы. Но «Царственное слово» никак нельзя определить как «чтение стихов». Это полноценный, полуторачасовой монолог женщины и актрисы. Премьера нового спектакля Л.Кара-Гяур прошла в день пятидесятилетней годовщины со дня ухода из жизни Анны Ахматовой.

Жанр постановки определен следующим образом: диалог с поэтом. Я бы назвал увиденное полилогом, в котором равнозначны литературный материал, талант исполнителя, задумка режиссера и музыкальное оформление. Малая сцена в какой-то миг становится масштабной кафедрой, с которой звучит многоголосье человеческих судеб.

Трудно перечислить все темы и вопросы, какие актриса в своем диалоге с поэтом задает и собравшейся публике. Что есть творчество и насколько важным оно является как для самого исполнителя, так и для окружающих его слушателей? Звучат строчки из стихотворения «Смерть дирижера», представляющего сложную, многоплановую конструкцию. Каждый волен трактовать образ «повелителя движений и рук» по-своему. Кто-то увидит между строк фигуру актера, кто-то — режиссера, а кто-то и самого себя. В любом случае всех нас будет роднить одно-единственное желание, чтобы в какой-то момент барабан не превратился в набат, а смычки — в клинки.

Нашему народу никогда не суждено будет забыть о страшных годах Великой Отечественной войны. О тех роковых сороковых, какие без исключения коснулись каждой семьи. И о надежде на спасение, на исцеление любовью. Оно приходит со «Снегопадом». Из уст актрисы история встречи молодого солдата и женщины звучит то лирично, временами отстраненно, но все же очень участливо и по-особенному нежно. Я понимаю, что это тот самый момент, когда душа самой артистки танцует прекрасный вальс.

Полноценным спектаклем в спектакле можно назвать исполненную поэму «Цыгановы». Каким-то удивительным, порою необъяснимым образом «первой скрипке» луначарцев удается превратить историю жизни одной, конкретно взятой семьи, в макрокосм человеческого бытия. Удивительно, но из уст Л.Кара-Гяур данные поэтические строки звучат, словно главы из Священного Писания. Здесь и мораль о любви к ближнему своему и о том, что радость людская в этой жизни связана с продолжением рода человеческого. Комедия и драма сошлись в этом получасовом фрагменте как лед и пламень, позволяя пережить нам за короткий отрезок времени весь набор чувств и эмоций, который каждый испытывает на протяжении своего земного пути.

Но все же, о чем говорит лошадь в этом спектакле? Да и говорят ли лошади? Безусловно. Причем делают они это не хуже людей. Их главный речевой орган — глаза, какие у каждой лошадки совершенно разные, но абсолютно все — живые и говорящие.

Видя Людмилу Борисовну в свете рампы, такую хрупкую и изящную снаружи, но такую сильную внутри, хочется согласиться, что цитата «шея — словно рука балерины, уши — словно чуткие листья» — это не только о лошади из стихотворения, но ещё и в какой-то мере о ней.

Без ложной скромности скажу, что новая работа театра, вышедшая в юбилейном, 105-м сезоне, — это огромный подарок для каждого из нас. Не всем выпадает в жизни такой шанс — поговорить со своей совестью, услышать напутственные слова из уст большой актрисы и человека.